|
Гулевич Ольга Евграфовна
Оксана Пуговкина канд.истор.наук, Институт истории АН Узбекистана
Российское учительство: эвакуация и участие в развитии образования в 1941-1945 гг. (на материалах личной переписки заслуженного педагога Узбекистана Н.П. Архангельского)
В годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в Узбекистан с прифронтовой зоны было эвакуировано около 1 000000 советских граждан. Среди них находилось и значительное количество педагогов, которые по прибытии в Узбекистан начинают активно включаться в учебно-образовательный процесс в узбекистанских школах. Тем более что ситуация, сложившаяся в первые годы войны в системе народного образования была крайне тяжелая – проблема учительских кадров. Прибывшие эвакуированные учителя из Украины, Белоруссии, Москвы, Ленинграда оказали большую помощь в организации методической работы. Определенная часть из них была высококвалифицированными педагогами и методистами, многие с учеными степенями. Они читали для учителей города Ташкента и других городов Узбекистана лекции, руководили работой семинаров. На начало 1941-1942 гг. в школах Ташкента работало 197 эвакуированных учителей, в Ташкентской области – 505. К 1943 году в школах Ферганской области - 287 педагогов. Прибывшие в эвакуацию учителя заняли вакантные места в школах республики. По данным Т.В. Гольяновой, их насчитывалось до 2108 человек и на первое время они смогли покрыть дефицит нехватки учителей русского языка. Как и все эвакуированные, учителя, прибывшие в Узбекистан, были окружены вниманием и заботой. Им выдавалось денежное пособие, они получали талоны для приобретения одежды и обуви, для них открывались спецстоловые. Так, в 1942 году на нужды эвакуированных было выделено 25 тыс. рублей, а к 1943 году размер материальной помощи увеличился до 100 тыс.руб. Несмотря на солидный пласт исследований, посвященных истории Великой Отечественной войны и той роли, которую внес в победу узбекский народ, тема эвакуированного российского учительства в Узбекистане до сих пор остается малоисследованной. В современной литературе, возможно, найти лишь крайне обрывочные сведения, посвященные этой проблеме. В определенной степени заполнить эту источниковедческую лакуну позволяют материалы личного фонда заслуженного учителя Узбекистана – Николая Порфирьевича Архангельского. В годы войны Н.П. Архангельский являлся директором институт школ, куда и прибывали эвакуированные учителя. Именно Н.П. Архангельский занимался размещением и дальнейшей судьбой каждого из прибывших. Одно из дел его личного фонда № 1224 называется - «Письма 16-ти педагогов, эвакуированных в Узбекскую ССР в 1941-1942 гг. и аннотации Н.П. Архангельского к письмам». В предлагаемой статье мы не ставим целью рассмотреть письма как источник, нас интересовала их содержательная сторона, которая позволяет воссоздать атмосферу Ташкента в годы войны. В деле содержатся письма 16 –ти педагогов: 1. Алпатов Николай Иванович – история педагогики, из Москвы 2. Бурштейн Сарра Львовна – учитель немецкого языка 3. Гулевич Ольга Евграфовна – методист начальных классов, из Ленинграда 4. Заболотский 5. Зоммер и Ососков – художники 6. Котляревская Елизавета Карловна – учитель немецкого языка, из Ленинграда 7. Лиозин Михаил Федотович - химик, из Москвы 8. Миклухин – из Днепропетровска 9. Полякова Лидия Захаровна – историк, из Москвы 10. Регинина Кира Васильевна – русская литература, из Москвы 11. Рысина (Глузгал) Нина Ильинична – педагогика 12. Снигирев Валерьян Тимофеевич – методика математика, из Москвы 13. Собуцкий В. – русская литература 14. Ханчин И. – пение, Украина 15. Яворский Анатолий Николаевич – физик, Винницы 16. Ососков Письма были отсортированы и обработаны Н.П. Архангельским, позднее к ним была составлена аннотация: «Аннотация. В годы Великой Отечественной войны НИИ НКПроса – Минпроса Узб ССР был одним из центров работы с эвакуированными в УзбССР. В этой пачке письма некоторых эвакуированных педагогов: 1. работавших в Институте школ (в Институте работали штатными сотрудниками все авторы этих писем, кроме: Зоммера, Миклухина, Собуцкого, Ханчиина, Ососкова) – Педнаук и реэвакуированных (часть писем после реэвакуации); 2. обращавшихся из разных мест УзССР за той или иной помощью. С.Л. Бурнштейн и Миклухин не реэвакуировались. Бурнштейн осталась работать в Ташкенте (в школе № 50). Миклухин уехал в Тадж ССР, работал Зам.Зав.ОблОНО в Гарме, там погиб при землетрясении. В некоторых письмах привлекает внимание факты жизни в отдельных местах. Светлый человек Миклухин был энтузиастом народного образования. Он вывез в Ташкент из Днепропетровска остатки Библиотечного техникума. Спасая семью от голодной смерти он уехал в Тадж ССР - в Гарм, вскоре этот город был завален каменным оползнем. 12 августа 1972 г Н.Архангельский Дополнительная информация 6.5.1976. В домашнем моем архиве остаются разнородные бумаги, связанные с эвакуированными в УзбССР; там немало общественно-интересного в том или ином аспекте. Может быть я успею как-то помочь, чтобы такой материал находить. Письма 16 –ти эвакуированных педагогов я собирал в 1972 г.,…; они не подлежат включению в открытый фонд, пока я жив. Н.П. Архангельский» Далее от руки, по-видимому им самим, сделана приписка: «Темы писем многообразны, указать их по каждому письму и дать сведения об авторах – не имею возможности 27.5.1976.» Н.П. Архангельским достаточно верно было помечено, что письма являются ценнейшим источником для изучения эпохи. Все письма, адресованные Николаю Порфирьевичу, проникнуты искренней признательностью и уважением. Люди, писавшие ему, прошли через лишения войны, обретя в Узбекистане мир, кров, были окружены заботой и вниманием. Письма, в основном, были написаны уже после войны, но тема этих тяжелых лет постоянно возникает в письмах. Не представляется возможным в рамках одной статьи охватить все письма, поэтому остановимся на письмах 2 авторов: Ольги Евграфовны Гулевич и Владимира Алексеевича Заболотского. Письма О.Е. Гулевич проникнуты теплыми воспоминаниями о пребывании в Ташкенте, особом человеческом отношении к совершенно чужим людям и гостеприимстве: 10.12.1945 г. «… Я до сих пор не могу собрать себя, мысли еще в Ташкенте, среди Вас. Часто вспоминаю Вас, Ваше теплое участливое отношение ко мне, помощь в работе и хочется работать там, С Вами». 25.03.1947 г. «…Спасибо за поздравления ко дню 8 Марта. В этот день, как и во многие другие дни, я с очень теплыми чувствами вспоминаю Ташкента и всех моих друзей. Здесь в Москве люди суровее и холоднее, очень замкнуты. Может быть климат действует? Но люди не оттаивают даже летом. Поэтому трудно привыкать к новому коллективу…. Недавно приезжала Екатерина Александровна Анисимова. Из ее рассказов многое узнала о Ташкенте. Воспоминания так и нахлынули, несмотря на очень тяжелые страницы, пережито многое в Ташкенте, все, что связано с институтом я вспоминаю с большой теплотой и благодарностью». Примечательно, что люди, столкнувшиеся с таким человеческим отношением, стремились оказать как можно больше участия в жизни самого Николая Порфирьевича Архангельского. Такая ситуация прослеживалась всякий раз, когда он, либо его супруга приезжали в Москву по делам: «Если Ваша супруга будет в Москве, пусть обязательно заедет к нам. Это будет большая радость». Они считала своим долгом постоянно интересоваться работой института и искренне радовалась его успехам. «Радостно было узнать и почувствовать, что обо мне еще помнят сотрудники института. Не менее приятно узнать, что начинает выходить в свет работы института. Это очень большой сдвиг». Другой важной темой, поднимаемой во всех письмах, была, конечно, работа, преподавательская и научная деятельность. В письмах шел постоянный обмен научными новостями, обсуждалось содержание учебных программ для школ. К Николаю Порфирьевичу обращались, как знатоку своего дела. Ему поступали просьбы проанализировать книги, дать рецензии и отзывы. Так, Ольга Евграфовна писала: «Глубоко благодарю Вас за ценные замечания, которые Вы сделали. Мы их обязательно учтем. Особенно ценными являются Ваши замечания в отношении обучения в национальных школах». Такие же темы поднимались и в письме другого учителя – Владимира Алексеевича Заболотского. 6.9.1942 г. «… Мне бы очень не хотелось, чтобы Вы истолковали моё молчание как естественно напрашивающееся: уехал и забыл. Забыл все: и людей, которые сделали столько добра и свои обещания. Николай Порфирьевич! Я никого и ничего не забыл, но обстоятельства пребывания в Москве сложились таким образом, что пришлось пережить много волнений ….Я благодарю Вас за внимательное и доброе отношение , в чем нуждался в тяжелых условиях моей ташкентской жизни. Никогда не думал, что придется пережить на старости лет, что выпадет на мою долю в Ташкенте. Особенно остро чувствовалось участливое отношение. Вы снабдили меня командировочным удостоверением в дорогу, оно обеспечило меня хлебом и обедом в течение всего августа, т.к. до прописки у меня не было карточек. Теперь я возвращаюсь в доэвакуационное состояние…Между прочим здесь тоже возникает вопрос, который мы пробовалис Вами разрешить …при недостатке учебников и школьных принадлежностей». Многие из учителей, прошедшие ташкентскую эвакуацию, по представлению Н.П. Архангелского были представлены к различным правительственным наградам. Лично Николай Порфирьевичем был составлен список таких учителей: 1. Стакан Андрей Алексеевич. Научный сотрудник в Институте школ с июля 1942 года. Бывший научный сотрудник Калинского Института усовершенствования учителей. Он оказал Институту школ и Наркомпросу Узбекистана большую помощь. В Ташкенте и при выездах в Ферганскую долину он много сделал для повышения квалификации учителей и руководителей кадров народного образования. В 1943-44, 1945 гг. много помог в организации проверочных испытаний и экзаменов в школах. 2. Мариенгоф Эсфирь Михайловна. Старший научный сотрудник. В Институте школ с 1944 года, эвакуированная из Украины, работала сначала в воинской части. В Институте школ усердно работала над вопросами детской литературы, помогала планированию издательства узбекской детской литературы и постановке художественного воспитания во внешкольных учреждениях. 3. Никольская Антонина Васильева. Научный сотрудник. В Институте школ с 1943 г. Эвакуированная из Ленинграда, дошкольный методист. Оказала высококвалифицированную помощь Дошкольному отделу Наркомпроса Узбекистана. Делала много докладов на тщательном изучении вопроса, помогала дошкольным работникам перестроиться в соответствии с военным временем и послевоенной обстановкой. Она выезжала в области для оказания помощи. Завоевала большой авторитет. 4. Бурнштейн Сарра Львовна. Научный сотрудник. В Институте школ с марта 1944 г. Эвакуированная из Украины. Несмотря на слабое здоровье и весьма стесненные бытовые условия чрезвычайно добросовестно и четко работала на всех поручаемых участках. 5. Дариенко Татьяна Михайловна. Старший научный сотрудник. В Институте школ сентября 1944 по июнь 1945 г. Эвакуированная из Ленинграда, опытная учительница-методист. С преданностью дела работала в Институте школ. Оказала большую помощь делу преподавания русской литературы. По вызову Ленинградского ОблОНО реэвакуировалась в июле 1945 года. 6. Шифман Лев Абрамович. Старший научный сотрудник. Эвакуированный из Ленинграда. Научный сотрудник по психологии с большим опытом. Кандидат наук. Оказал значительную помощь молодым научным сотрудникам. Работал в высшей степени добросовестно. Реэвакуирован в Москву по вызову Академии наук и Института Психологии. 7. Баранова Евгения Филипповна - инструктор –методист. В 1941 году эвакуирована из Западной Белоруссии, где была учительницей и работала в райпедкабинете. До конца 1944 года работала в Мордовии как учитель методист. По семейным обстоятельствам переехала в Ташкент. Активно участвует в общественной работе. Эвакуированное советское учительство, прибывшее в Ташкент и другие области Узбекистана, делилось со своими узбекистанскими коллегами-педагогами педагогическими знаниями и опытом, а узбекская земля для них в годы войны (а для некоторых и после) стала родным домом; узбеки оказали им такой радушный и теплый прием, о котором, большинство из них помнили на протяжении всей своей жизни. http://www.ia-centr.ru/expert/10428/
http://books.google.ru/ |
