Гулевич Павел Иванович.
г. Екатеринбург, Россия.
В августе 1914-го.
Практически незаметно прошла столетняя годовщина начала Великой войны. Сведения о ней отрывочны, беспорядочны, скудны. В годы советской власти об этой войне говорили в основном как о предтече Великой революции. После развала Союза вообще стало не до неё. Затем появились какие-то планы к юбилею начала этой мясорубки. Затем опять стало не до неё. Немногие энтузиасты пытаются сделать общедоступной информацию о событиях этой войны, о её жертвах, о её героях. Дай Бог, чтобы у них получилось.
Что известно многим о том, как всё началось. «Убили, значит, Фердинанда-то нашего», – так начал свой известный роман Гашек. И понеслось. Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо не выполнимый ультиматум. Невразумительные дипломатические попытки избежать войны. Объявление мобилизации рядом стран. Предъявление Германией ультиматума России о прекращении мобилизации. Объявление Германией войны России и вторжение в Люксембург. Объявление Германией войны Франции и Бельгии. Вторжение Германией в Бельгию. Объявление Великобританией войны Германии. Объявление Австро-Венгрии войны России. Поехали…
Из обращения посла Франции Ж.М. Палеолога к императору Николаю II: «Французская армия должна будет вынести ужасный удар 25 немецких корпусов. Умоляю Ваше Величество отдать приказ своим войскам немедленно начать наступление. В противном случае французская армия рискует быть раздавленной».
Не готов охватить всю войну. Попытаюсь рассказать об одной из начальных её операциях. Мой интерес к теме возник на основе имеющегося на однофамильном проекте сообщении о пропавшем в ходе её без вести Гулевиче Иване Сильвестровиче. Это попытка узнать, как это произошло.
Итак, И.С. Гулевич служил рядовым в 160-м Абхазском пехотном полку. Полк был изначально сформирован на Кавказе 06.11.1863 г. Участвовал в покорении Кавказа, русско-турецкой и русско-японской войне. Ещё перед началом последней полк был передвинут в Виленский военный округ, а по её окончанию продолжал располагаться в Гомеле, в казармах в районе нынешней пл. Восстания. Комплектовался соответственно там же, и вскоре «абхазского» осталось мало. Вполне такой «гомельский» полк. Составлял с 159-м пехотным Гурийский полком (расквартированным по соседству в Рогачеве) 2-ю бригаду 40-й пехотной дивизии (имевшую штаб в Бобруйске). Дивизия вместе с 41-й пехотной дивизией (имевшей штаб в Витебске) составляли IV-й армейский корпус. Получается такой «белорусский» корпус (да поймут меня правильно представители Госдепа США, если им на глаза попадется этот текст).
Дальше цитирую труд протоирея Георгия Бирюкова «День славы и позора» – 160-й Абхазский полк в Гумбинненском сражении (7 (20) августа 1914 г.)».
«В составе 1-й русской армии этот (4-й) корпус участвовал в первом походе в Восточную Пруссию. Находился он на южном фланге армии и получил 15 августа полосу наступления, ограниченную с севера линией Капсодзе – Викнавейчен – Энцунен [Чкалово Нестеровского района] – Вальтеркемен [Ольховатка Гусевского района], а с юга – линией Пшеросль – Гольдап – Даркемен [Озерск].
При своём движении в выделенной полосе 4-й армейский корпус неизбежно наталкивался на два природных препятствия, затрудняющие движение больших масс войск: озеро Виштынец и Роминтенскую пущу. В связи с этим обстоятельством генерал Алиев разделил свои две дивизии, направив 30-ю вдоль южной опушки Роминтенской пущи на Гольдап, а 40-ю – севернее Выштинецкого озера и Роминтенской пущи. При этом 160-й пехотный полк был отделен от основных сил своей дивизии и направлен лесными дорогами сквозь пущу. Ему была придана батарея 40-й артиллерийской бригады (8 трёхдюймовых орудий). Этим теоретически обеспечивалась связь между двумя дивизиями корпуса и проверялось отсутствие сил противника в пуще.
Таким образом, пути 160-го полка и остальных полков 40-й дивизии разделились. Утро 18 августа Абхазский полк встретил в Шиткемен (Житкеймы на территории Польши), тогда как остальные полки дивизии были в районе Мелькемен (Калинино Нестеровского района Калининградской области). Вместе с приданной артиллерийской батареей 160-й полк, пройдя через Роминтенскую пущу, вышел вечером 19 августа на западную опушку этого лесного массива и заночевал в районе деревни Роминте (Краснолесье Нестеровского района). Возможно, ночь с 18 на 19 августа полк провёл в районе охотничьего замка Вильгельма Второго в центре пущи. 30-я пехотная дивизия, наступавшая южнее Роминтенской пущи, ещё утром 19 августа заняла Гольдап, где и расположилась на ночь, выставив боевое охранение. Алиев со своим штабом также расположился в городе Гольдапе во вполне комфортных условиях.
Командир 160-го пехотного полка мог приблизительно предполагать, где находится его дивизия, но связи с ней не имел.
Утром 20 августа генерал Алиев, не имея никаких конкретных распоряжений из штаба армии и руководствуясь имевшимися в штабе корпуса данными о положении на фронте армии, принял решение направить дальнейшее движение 30-й пехотной дивизии на Даркемен (Озерск), а 160-го пехотного полка на Вальтеркемен (Ольховатку). Видимо, направляя 160-й полк на Вальтеркемен, он предполагал присоединить его к «родной» 40-й дивизии.
Тем временем 160-й пехотный полк, двигавшийся по приказанию штаба корпуса на Вальтеркемен, к 12 часам достиг посёлка Киаутен (Смирново Озерского района). Здесь движение полка остановилось, поскольку стало очевидно, что бой с противником завязался и на севере, где предположительно находилась 40-я пехотная дивизия, и на западе, на фронте 30-й пехотной дивизии. Таким образом, командиру полка оставалось решить, куда направить дальнейшее движение. Поскольку район действий 30-й пех. дивизии был существенно ближе, а сведения о ней более достоверны, то пройдя за Киаутен (Смирново Озерского района), полк развернулся на фронте Гелешунен, Ешергален (Ручейки) фронтом на северо-запад. Бывшая при полку батарея выехала на позицию и открыла огонь по германским боевым порядкам, ведшим бой с правой колонной 30-й пех. дивизии у Гавайтен (Гаврилово Озерского района). Открытие огня и появление с этой стороны русских сил отвлекло с участка 30-й пех. дивизии часть сил 1-го резервного корпуса, вынудив германцев загнуть фланг в направлении на северо-восток. Однако командир полка полковник Ливенцов не двинул свои батальоны в атаку и в итоге участие 160-го пех. полка в бою пока ограничивалось только артиллерийским огнем бывшей при нем батареи.
В 12 часов генерал Алиев запиской № 50 приказал остановить наступление 30-й пех. дивизии. Аналогичные распоряжения содержались в записке начальника штаба корпуса генерала Десино за № 52 от 13 часов, отправленной командиру 160-го пех. полка, которому предписывалось остановить полк у Киаутен.
В 13 часов Алиев подписал приказ №8 своему 4-му армейскому корпусу, в котором говорилось: «По полученным сведениям, в районе Гумбинен идёт бой между войсками 3-го корпуса и 40-й пех. дивизии с противником. Для оказания содействия нашим войскам и выхода во фланг и тыл противнику у Гумбинен назначаю 1-ю бригаду 30-й пех. дивизии и 160-й пех. Абхазский полк с состоящей при них артиллерией, под общим начальством ген.-лейт. Колянковского». Этим приказом формировались заново две наступательные колонны. Левая колонна (1-я бригада 30-й п.д.) должна была в 6 утра 21 августа выступить по шоссе на Гавайтен (Гаврилово), Гроблишкен, Вилькен, Гумбинен. Правая колонна (160-й пех. Абхазский полк) должна была выступить в 7 утра 21 августа по шоссе на Киаутен (Смирново), Вальтеркемен (Ольховатка), Перкален, Гумбинен (Гусев).
Около 15 часов начальник штаба 30-й пех. дивизии пишет записку командиру 160-го пех. полка: «Бригада 30 див. наступает на фронт Зеберг-Кудерн; окажите содействие ударом в левый фланг немцев».
Однако полк. Ливенцов приблизительно в это же время получил просьбу о поддержке и от штаба 40-й пех. дивизии, в состав которой этот полк и входил. Таким образом, командир полка имел два взаимоисключающих распоряжения. Одно от дивизии 4-го армейского корпуса, штабу которого он был подчинен, и другое от начальника дивизии, в состав которой полк входил. Радус-Зенкович сообщает, что дальнейшие распоряжения полковника Ливенцова позволяют предположить, что он решил не исполнять ни одного из полученных приказаний и остаться на занимаемой позиции. Однако в этом он встретил препятствие в лице полковника Виноградова, командовавшего 4-м батальоном полка находившегося на левом, ближайшем к 30-й пех. дивизии участке позиции. Прочитав указанную полевую записку штаба 30-й пех. дивизии, случайно попавшую к нему ранее, чем к командиру полка, полковник Виноградов принял решение начать действовать, даже не имея распоряжения командира полка. В итоге 4-й батальон выступил в направлении на Гавайтен (Гаврилово) и завязал бой с германским заслоном, который стал подаваться назад. Таким образом, действия 4-го батальона создавали угрозу охвата фланга германцев, которые вели бой против частей 30-й пех. дивизии. Полк. Ливенцову ничего не оставалось, как поддержать действия своего подчиненного. Однако на поддержку полк. Виноградова он выслал только один батальон, а оставшиеся пять с половиной рот с 2-мя пулеметами оставил при себе в качестве резерва.
160-й пехотный Абхазский полк с наступлением темноты был отведен полковником Ливенцевым на бивуак в Киаутен (Смирново). О действиях полка 20 августа он донес в штаб 4-го армейского корпуса следующее: «Начальнику штаба 4-го арм. корпуса №14 из бивака Киаутен. Предписанная мне атака в начале была удачна; но затем атакующие роты нарвались на подготовленную позицию и, обстрелянные ружейным, пулеметным и орудийным огнем, понесли большие потери. Ввиду невозможности их поддержать, а также оторванности от 30-й и 40-й дивизий, решил остаться у местечка Киаутен, осадив артиллерию и правый фланг. Полковник Ливенцев».
В 5 утра полковник Ливенцев написал начальнику штаба 4-го АК: «По моему наблюдению, противник вчера сосредотачивался перед 40-й пехотной дивизией. Мое подчинение 30-й пех. дивизии заставило меня вчера свернуть на запад вместо продвижения на север. Было бы желательно помочь 40-й дивизии, особенно артиллерийским огнем, который вчера мною направлен был частично и на север. Мне передавали вчера, что полк 5-й стрелковой бригады предназначается в помощь моей колонне для содействия 40-й пех. дивизии. Было бы желательно это восстановить. Полковник Ливенцев».
Очевидно, самое большое желание, испытываемое командиром 160-го полка 20 августа, было присоединиться к своей дивизии и получать впредь распоряжения от своего привычного и понятного непосредственного командира – начальника 40-й дивизии. На самостоятельные решительные действия он явно не был готов и заметно тяготился сложившейся ситуацией.
В бою 20 августа 160-й полк потерял убитыми и ранеными всего лишь 3 офицеров и 83 нижних чина. По сравнению с другими полками, участвовавшими в Гумбинен-Гольдапском сражении, эти цифры невелики. Они свидетельствует о слабом участии полка в бою. Полк мог бы сыграть важную роль в сражении, оказавшись в чрезвычайно выгодном исходном для боя положении. Он мог ударить во фланг и тыл частям германского 17-го корпуса, атакующего 40-ю дивизию. Он мог ударить во фланг частям германского 1-го резервного корпуса, атакующего 30-ю дивизию. Но он не сделал ни того, ни другого. Командир полка не смог взять на себя ответственность на принятие самостоятельного решения. В этом виновата отчасти двойственность подчинения, в которую он был поставлен распоряжением командования. Отчасти виною можно назвать практическое отсутствие руководства боем со стороны командира 4-го армейского корпуса генерала Эрис-Хан-Султан-Гирея Алиева».
Итак, 160-й пехотный Абхазский полк частично принял участие в первом крупном сражении первой мировой войны (не на самом активном его участке). Результат считался победным в России (враг отступил) и ничейным (в некоторых источниках – победным) в Германии. Поражение при Гумбиннене создало реальную угрозу разгрома 8-й германской армии, и вечером 20.08.1914 г. Притвиц (её командующий) принял решение оторваться от противника и отойти за Вислу. Однако отступлению воспротивилась германская Ставка и, вопреки плану Шлиффена, который предполагал при неблагоприятном развитии событий на Восточном фронте отступать в глубь Германии, но ни в коем случае не снимать войск с Западного фронта, чтоб гарантированно разгромить Францию и избежать войны на два фронта, приняла решение Восточную Пруссию не сдавать и перебросить в помощь 8-й армии войска с Западного фронта (2 корпуса и конную дивизию), что впоследствии сыграло роковую роль в битве на Марне и не допустило разгрома Франции.
К этому времени немцы заняли Брюссель (20.08.1914 г.), одновременно начались бои между главными силами противоборствующих сторон в рамках Приграничного сражения на севере Франции. Его итогом стало отступление французских и британских сил. Почти полная оккупация Бельгии и Северной Франции предоставила в распоряжение Германии промышленные мощности обеих стран – мануфактуры Льежа, уголь Боринажа, железную руду Лотарингии, фабрики Лилля, реки, железные дороги, сельское хозяйство. В политическом плане это сражение определило дальнейшее развитие войны – потеря своих территорий была очень болезненно воспринята во Франции, из-за чего там окончательно возобладали взгляды о необходимости сражаться до последнего, не допускающие даже разговоров о возможности заключения с Германией компромиссного мира.
24 августа началось отступление союзных сил в сторону Парижа (германская армия не дошла до него всего 40 км).
Президент Франции Пуанкаре записал в эти дни в своем дневнике: «Мы должны согласиться на отступление и оккупацию. Так закончились иллюзии последних двух недель. Теперь будущее Франции зависит от ее способности сопротивляться».
По просьбе союзников русские армии перешли в наступление раньше намеченного срока и завершения мобилизации ради помощи французским и английским частям.
Из записок французского маршала Жоффра: «Предвосхищая все наши ожидания, Россия начала борьбу одновременно с нами. За этот акт лояльного сотрудничества, которое особенно достойно, поскольку русские ещё далеко не закончили сосредоточение своих сил, армия Царя и великий князь Николай заслужили признательность Франции».
Уинстон Черчилль в своей книге «Мировой кризис» писал: «Быстрая мобилизация русских армий и их стремительный натиск на Германию и Австрию были существенно необходимы для того, чтобы спасти Францию от уничтожения в первые же два месяца войны».
На Восточном фронте русские войска также начали наступление в Галиции. За 6 дней с 19 августа русская армия продвинулась на 90-100 км. 21 августа между русской 10-й кавалерийской дивизией генерала графа Ф.А. Келлера и 4-й австрийской кавалерийской дивизией генерала Эдмунда Риттера фон Заремба произошел встречный бой у Ярославиц, в котором русская кавалерия одержала победу. Он рассматривается рядом историков, как последняя кавалерийская битва в истории. После ожесточенных боев в конце августа 1914 г. австро-венгерские части в полном беспорядке отошли по всему фронту, бросая винтовки, орудия и обозы. Русские войска взяли Львов и Галич.
Успеху русской армии в боях австро-венгерской армией, в т.ч. способствовала победа сербской армии в районе горы Цер и реки Ядаре. С 20 августа сербы почти на всех участках перешли к преследованию противника, причем, отступление австрийцев носило характер бегства. К 24 августа австро-венгерские части были отброшены за реки Саву и Дрину. Сербам в результате этой операции досталось до 50000 пленных, 50 орудий, значительное количество оружия, боевых и продовольственных запасов.
Но вернемся в Восточную Пруссию.
Здесь в конце августа 1914 г. события приняли трагический для русской армии оборот.
Командование Северо-Западного фронта после сражения при Гумбинене решило, что 8-я германская армия отступает на запад за Вислу и частично к Кенигсбергу. Поэтому основные силы 1-й русской армии были направлены на блокирование Кенигсберга. Командующий 2-й русской армии, решив перехватить отступающего к Висле противника перенаправил свою армию с северного на северо-западное направление. Это привело к тому, что расстояние между русскими армиями, наступающими по расходящимся направлениям, стало расти, превысив 120 км.
Германское командование, сменив руководство 8-й армии, оставило небольшие силы против 1-й русской армии, а главные по железной дороге перебросило против 2-й русской армии. 26-го августа был атакован её правый фланг, а 27-го – левый. 28-го августа командование Северо-Западным фронтом русской армии отдало приказ, согласно которому левый фланг 1-й русской армии должен был идти на соединение со 2-й армией, но 29-го августа дало команду этим частям остановится. Расстояние между русскими армиями в итоге составляло около 50 км. В этот же день основные силы 2-й армии попали в окружение и были разбиты.
В своей книге «Мои воспоминания о войне 1914 – 1918 гг» генерал Э. Людендорф, назначенный начальником штаба 8-й армии через несколько дней после Гумбинненского сражения, признался: «Главный вопрос заключался в том, сумеем ли мы вывести из-под удара армии Ренненкампфа 1-й резервный и 17-й армейский корпуса и объединить с другими частями 8-й армии для совместного удара по Наревской (2-й) армии генерала Самсонова. Ренненкампф не воспользовался своим недавним успехом у Гумбиннена и слишком медленно продвигался вперёд. Оба германских корпуса всё-таки оторвались от неприятеля и повернули резко на юго-запад в тыл 2-й армии русских… При этом тылы наших корпусов оказались не защищенными со стороны Неманской армии Ренненкампфа, находившейся на расстоянии двух или трёх дневных переходов. И когда 27 августа началось сражение, продолжавшееся не один день, ...а затянувшееся до 30 августа, всё это время армия Ренненкампфа маячила на северо-востоке подобно грозовой туче. Стоило ему выступить, и мы были бы разбиты. Но Ренненкампф едва шевелился, и мы одержали блестящую победу. Немногим известно, с каким волнением и тревогой взирал я все эти долгие дни на Неманскую армию».
Тем временем, 40-я пехотная дивизия (а с ней, вероятно, 160-й полк), продвигаясь на запад, к вечеру 17(30).08.1914 г. достигла города Бейслейден (Безледы, Польша). Чуть севернее лежали поля Прейсиш-Эйлау и Фридланда, где, немногим более века назад, русская армия сражалась с наполеоновскими войсками.
20.08(02.09).1914 г. с наступлением темноты 4-й армейский корпус отошел с целью приготовления укрепленной позиции на фронте от Грюнхейма (Костромино Правдинского района) до Норденбурга (Крылово), где и оставался до 27.08(09.09).1914 г., когда бои начались по всему фронту (сражение при Мазурских озерах).
И.С. Гулевич пропал без вести в этот день в районе населенного пункта Лангенфельд. В этот же день пропали без вести ещё 11 рядовых 10-й роты, при этом других потерь она с 27.08(02.09).1914 г. по 31.08(13.09).1914 г. не понесла. В то же время 160-й полк в этот день понес существенные потери – убито и ранено 83 нижних чина (столько же в сражении при Гумбинене). Пока можно только гадать, что сталось с двенадцатью рядовыми 10-й роты – были ли они убиты, попали ли в плен, отбились ли от своего полка и отступали с другими частями 1-й русской армии. Мне не удалось даже установить точно, где это произошло. Возможно, это случилось в окрестностях поселка Грибки Гвардейского городского округа Калининградской области (до 1947 г. – Langhöfel (немецкий), Langhefelis (литовский).
1-й русской армии удалось избежать участи 2-й. В ночь на 28.08 (10.09).1914 г. она начала отступать к российской границе, которую достигла утром 31.08(13.09).1914 г.
«Только на границе, в Эйдкунене (Чернышевское), наконец-то почувствовалось, что командование, правда неизвестно какое, армейское или корпусное, пытается навести порядок в хаосе отступающих войск. На перекрестках улиц стоят конные казаки и распределяют отходящих людей: принадлежащих к 25-й дивизии отправляют по улице налево, 27-й прямо и 40-й направо»; – писал позднее участник тех событий (Гоштовт Георгий. «Дневник кавалерийского офицера». Париж. 1931).
В ночь на 06(19).09.1914 г. 1-я армия переправилась через Неман. Немецкие войска продвинулись на территорию Российской империи, заняв города Августов и Сувалки.
«Около 50 тысяч человек убитых и пропавших без вести. Около 30 тысяч человек, попавших в плен. Такова была цена отступления, заплаченная русским солдатом за непрофессионализм и бездействие армейского и фронтового начальства» (Постников Н.Д. «Драма в Восточной Пруссии. Судьба 1-й русской армии генерала Ренненкампфа»).
Не последнюю роль в успехе германской армии сыграли железные дороги, позволившие быстро перекинуть войска с западного фронта на восточный, а также главные силы 8-й армии от Кенигсберга против 2-й русской армии. Железные дороги в апреле 1917 г. помогут Германии вывести Россию из войны, но это будет не составы с воинскими подразделениями, а «пломбированный» вагон со штатскими лицами.
«Считалось – и это было всеобщим заблуждением, – что конфликт между великими державами не может длиться долго»; – писал будущий президент Финляндии К.Г. Маннергейм (в то время генерал-майор свиты ЕИВ Николая II, командующий отдельной гвардейской кавалерийской бригадой дислоцированной в Варшаве).
Пресса тех дней: «ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА В ИСТОРИИ ЕВРОПЫ… Европейская война не может быть продолжительной… Из опыта предыдущих войн… решительные события происходили не позже двух месяцев…» (А.Солженицын. «Август четырнадцатого»).
В России война началась на волне патриотического подъема. Россиянам хотелось поддержать сербов, защитить честь и достоинство Родины. Французский посол в России Морис Палеолог оставил следующее воспоминание: «…я выхожу на площадь Зимнего дворца, где теснится бесчисленная толпа с флагами, знаменами, иконами, портретами царя. Император появляется на балконе. Мгновенно все опускаются на колени и поют русский гимн. В эту минуту царь для них действительно самодержец, посланный Богом, военный, политический и религиозный вождь своего народа, неограниченный владыка их душ и тел…».
Пройдет немного времени и настроения изменятся.
К сожалению, мне не удалось узнать, что случилось с И.С. Гулевичем. Надеюсь, со временем появятся сведения, которые позволят пролить свет на его судьбу.
См. http://gulevich.net/pirsonaly.files/gulevich_ivan_silverstovich.htm
http://chestmundira.ucoz.ru/forum/10-321-1
http://www.kavkazoved.info/news/2012/09/12/den-slavy-i-pozora-160-j-abhazskij-polk-v-gumbinnenskom-srazhenii.html
Гулевич Павел Иванович.
г. Екатеринбург, Россия.
г. Екатеринбург, Россия.