Владимир Васьков

 

Из книги "Католики на просторах Понизовья и Северщины"

 

 

 

Таким был костел в Гомеле до революции 1917 года

http://www.gomel.catholic.by

 

Начало постоянного присутствия католичества на территории ВКЛ относится к периоду после заключения Кревской унии 1385 г., когда в 1387 г. Ягайло крестил Литву. В 1387 г. была создана Виленская католическая епархия (епископство). В конце XIV-начале XV в. были изданы основные акты государственной власти, которыми создавалось привилегированное положение Католической Церкви в ВКЛ: передача ей больших земельных владений, полный иммунитет церковного имущества в финансовых и судебных отношениях. В этот период Римско-Католическая Церковь начала играть важнейшую роль в государстве. Виленское епископство в церковно-административном отношении было подчинено Гнезненскому архиепископу - примасу Римско-Католической Церкви в Польше. Территория Виленского епископства охватывала Аукштайтию и белорусские земли кроме Полесья (районов Бреста и Пинска), которое входило в состав Луцкого епископства. До Люблинской унии 1569 г. почти все костёлы и монастыри на территории современной Беларуси находились к западу от линии Браславль-Поставы-Вилейка-Минск-Несвиж-Пинск. На восток от этой линии были единичные костёлы, или их вовсе не было до начала XVII в. как , например, на Днепре.

 

Примерно около 1335 г. Гомель с окружающими землями вошел в состав ВКЛ. Спустя полвека, в 1391 г., к Виленскому капитулу (совету священников кафедрального костёла Святого Станислава) была приписана крупная волость с замком Стрешин на Днепре, чуть выше устья Березины.

 

 

Гомельский костел Рождества Божьей Матери

http://www.gomel.catholic.by/

 

Стрешинская волость считалась столовой, это значит, что доходы от неё шли на нужды всего капитула, в отличие от престимониальных имений, доходы от которых шли отдельным членам капитула. В состав Стрешинской волости в ХVI в. входило 14 сёл (Стрешин, Солана, Губичы, Проскурни, Верхняя Алба и др..), в том числе и село Скепня Гомельской волости. Вполне вероятно, что стрешинские подданные капитула впредь оставались православными, ибо костёл в Стрешине был построен только в начале XVII в. Солтанами и являлся их родовой усыпальницей.

 

В составе ВКЛ Гомель и окрестные земли оставались до 1500 г., когда во время войны между ВКЛ и Московским государством князь Семён Стародубский, который владел Гомелем, вместе с владельцем Новгород-Северского княжества Василием Шемятичем перешли на сторону Ивана III. Война закончилась победой Москвы, и, согласно мирному соглашению от 1503 г., вся Гомельская волость и часть Чечерской, которая охватывала современный Ветковский район (с селами Светиловичи, Голодное, Железовичи), отошли к Московскому государству. Под властью Москвы Гомель и волость оставались до 1535 г. В 1535 началась Стародубская война и 16 июля Гомель был освобожден с помощью жителей города, которые сами открыли ворота сильно укрепленного Гомельского замка. 27 марта 1537 в Москве было подписано замирение на пять лет. Согласно ему Московское княжество отказалось от Гомельской волости. Прежним владельцам были возвращены их имения. Например, поместье Хальч было возвращено Халецким.

 

В Ливонской войне 1558-1582 гг. Гомель ненадолго был занят московскими войсками. В июле 1576 г. они были выбиты отрядом Юрия Радзивилла. Через пять лет, 5 мая 1581 г., на Гомель было совершено новое нападение царских войск, которые «... до замка неведомо ночью пришедшие, на место ударили и место огнем выпалили». Замок, однако, им взять не удалось.

 

Надо заметить, что во время пребывания восточной Гомельщины в составе ВКЛ подавляющее большинство немногочисленного населения оставалось православным. Католиками были лишь отдельные шляхетские семьи, солдаты гарнизонов, государственные служащие.

 

Костёлы на землях бывшей Северщины и, в частности, в восточной Гомельщине, начинают появляться только в первой половине XVII в.: 16 июля 1631 г. король Сигизмунд ІІІ Ваза финансировал «ab origine» (от самого начала) постройку костёла в Гомеле, близко к этому времени появился финансируемый Солтанами костёл в Стрешине, в 1687 г. все теми же Солтанами был возведен деревянный костёл в Люшеве (Буда-Кошелёвский район), примерно в это же время построен костёл в Чечерске.

 

На Стародубщине костёлы возникли еще раньше, чем в восточной Гомельщине. Известный историк Андрей Котлярчук в своей работе «Белорусы Брянского края. Этническая история и современность» пишет о возникновении костёлов на землях Северщины на востоке от Гомеля уже начиная с 1618 г. При этом он ссылается на «Свод памятников архитектуры и монументального искусства России: Брянская область» (Москва, 1998). Котлярчук пишет следующее: «На северо-западе Брянщины между многочисленными памятниками российской и украинской архитектуры сохранилось несколько памятников белорусского зодчества. Во-первых, это каменные костёлы, возведенные в 1618-1648 гг., когда запад Брянщины снова вошел в состав ВКЛ. На сегодня сохранились: сильно разрушенная Преображенская церковь («костёл», как говорят люди) в Трубчевске, построенная в 1640 г., о чем свидетельствовала надпись на стене; значительно перестроеная церковь Св. Анны в Погаре (начало XVI в.), также бывший костёл». Сохранились известия и о существовании костёла в Стародубе. Костёл принадлежал францисканцам и был построен в готическом стиле.

 

Развитие приходской сети на востоке Беларуси было вызвано главным образом конфессиональной трансформацией местной шляхты. Ее после упадка реформации не привлекало ни православие, ни униатство, которое трактовалось как «мужицкая вера» и которое с точки зрения ритуальнасти по своей сути не отличалось от православия. Желанной альтернативой становилось католичество, благодаря его характеру господствующей государственной конфессии. Также свою роль сыграла просветительская деятельность Католической Церкви, которая создавала перспективу интеллектуального развития шляхты. Неофиты из числа состоятельной шляхты делали многочисленные щедрые пожертвования в пользу Католической Церкви, особенно католических орденов, количество которых на протяжении XVII и XVIII вв. постоянно возрастало.

 

Так, в 1730 г. братья Казимир и Антоний Халецкие финансировали иезуитскую миссию в имении Хальч.

 

В 1687 г. Пересвет-Солтаном в Люшеве был профинансирован деревянный костёл под титулом Рождества Пресвятой Девы Марии.

 

5 июля 1702 г. (или в 1762 г. - в архивных документах встречаются два варианта, что может объясняться схожестью написания цифр 0 и 6) Елена Аленская подарила Гомельскому костёлу сеножать (покос) около Гомеля.

 

3 апреля 1703 г. (или 1730 г.) граф Доминик на Хальче Халецкий пожертвовал Гомельскому костёлу 1000 польских злотых серебряной монетой (150 руб.) с обязанностью отправления в костёле еженедельно одной Мессы за душу некой Елены.

 

6 октября 1709 г. шляхтич Юрий Келчевский передал Гомельскому костёлу в вечное пользование морг земли в местечке Брилёво.

 

В 1717 г. Николай Корвин Красинский, староста гомельский и пропойский пожертвовал Гомельскому костёлу 5000 польских злотых (750 руб.) с обязанностью отправления еженедельной Мессы.

 

Католические ордена разворачивали духовную и просветительскую деятельность, которая способствовала полонизации и окатоличиванию шляхетской молодёжи. В восточной Гомельщине активно действовали иезуиты. Орден иезуитов (или, более точно, Общество Иисуса) возник 17 сентября 1540 г. при папе Павле III. Орден основал Игнатий де Лойола, который и стал первым настоятелем. Иезуиты на землях ВКЛ начали работать во второй половине XVI в. Первый коллегиум был открыт в Вильно в 1570 г.

 

Иезуитские миссии существовали в Гомеле, Хальче (в нынешней деревне Радуга, рядом с Хальчем), Чечерске и Шерстине. Гомельская, Хальчанская и Шерстинская миссии были основаны иезуитами Бобруйской резиденции. Миссии в Гомеле и Шерстине существовали сравнительно короткое время, а Хальчанская и Чечерская действовали почти целое столетие, до самого изгнания иезуитов в 1820 г. из Российской империи.

 

Иезуиты вели миссионерскую работу либо в приходских костёлах, либо непосредственно в деревнях. Миссии в приходских костёлах длились от трех до четырех недель. Занятия (наука) проводились два раза в день: утром и вечером. Богослужение проходило при выставленных Святых Дарах. Для молодёжи и стариков проводилась катехизация.

 

Миссии непосредственно в деревнях (missio pure ruralis) устраивали в хозяйственных зданиях, которые для этой цели соответствующим образом готовились в центре деревни. Люди, главным образом крепостные, собирались на колокольный звон два раза в день, утром, между шестым и седьмым часами, и вечером, после окончания полевых работ. В полдень собирались только дети на катехизацию. Много времени отводилось на молитвы и песнопения, которые должны были закреплять в памяти проповедь. После этого изучали главные истины веры и христианские обязанности. Миссия длилась не меньше, чем неделю и заканчивалась исповедью и Святым Причастием. Миссионер был обязан сотрудничать с собственником деревни, от которого должен был добиться разрешения на участие в религиозных занятиях крепостных крестьян, хотя бы и ценой их обязательной работы на помещичьих полях. В воскресенье и праздники религиозные занятия в деревне прерывались и переносились в приходской костёл. Миссионеры часто пользовались уже готовыми конспектами. Например, рукописями Николая Леоновича (латыша по происхождению), миссионера из Хальча.

 

Деятельность католических орденов, а также увеличение количества костёлов и часовен в имениях не вызвали, однако, значительного расширения католичества латинского обряда среди мещанства и крестьянства восточной Беларуси, которые в XVII и XVIII ст. принадлежали преимущественно к Греко-Католической Церкви. В значительной степени на это повлияло изданное Святейшим Престолом в 1624 г. запрещение перехода из восточного обряда в латинский без предварительного разрешения. Это запрещение вызвало протесты местной «русской» шляхты и ею всячески игнорировалось, однако, оно должно было учитываться римско-католическими священниками. Поэтому иезуиты могли вести миссионерскую деятельность среди иноверцев, к которым причислялись и православные, однако попытки перетаскивания греко-католиков в латинский обряд часто вызывали вмешательство греко-католического духовенства. Бывало, что такие конфликты заканчивались в церковных судах. Таким образом, несмотря на некоторую непоследовательность, уния была до разделов Речи Посполитой препятствием, которое сдерживало массовое окатоличивание крестьянства и мещанства. При этом следует подчеркнуть, что именно католические священники, как могли, способствовали расширению унии на землях Гомельщины.

 

После присоединения Беларуси к Российской империи российские власти срочно приступили к кодификации правовых норм деятельности Католической Церкви в соответствии с российским законодательством и политикой, направленной на закрепление земель бывшей Речи Посполитой в составе России. Российская власть взяла на себя обязательство охранять свободу католического вероисповедания. В трактате по итогам второго раздела Речи Посполитой (от 11 июля 1793 г.) Екатерина ІІ объявила «за себя, наследников преемников своих ... оставить римских католиков обоих церковных обрядов на вечные времена при спокойной принадлежности преимуществ, собственности и церквей, при свободном отправлении их богослужения и церковного порядка и при всех правах к оному принадлежащих». Условием было принятие присяги на верность.

 

После присяги землевладельцам оставлялось земельное имущество, а на католиков распространялись права жителей России.

 

 

Гомельский костел Рождества Божьей Матери

http://www.gomel.catholic.by/

 

В 1775 г. бывшее Гомельское староство было подарено графу П. А. Румянцеву.

 

Все попытки Рима наладить канонические связи с Католической Церковью в России рассматривались властями как попытка вмешательства во внутренние дела империи. Екатерина ІІ указами от 14 декабря 1772 г., 26 января 1782 г. и 6 сентября 1795 г. запретила оглашать в империи папские буллы без предварительного их просмотра. Указами от 3 июля 1779 г., 9 января 1780 г., 28 февраля 1784 г. и другими, Екатерина ІІ ограничила, а потом и вообще запретила всякие связи католического духовенства с зарубежьем и приказала принимать приказы только императорской власти и Сената.

 

В конце XVIII в. архиепископ С. Сестренцевич совершил в Могилёвской архиепархии реорганизацию деканатов в соответствии с уездными границами. В начале XIX в. в архиепархии насчитывалось 29 деканатов. Основная их часть находилась на территории Беларуси. Центрами деканатов были Бабиновичы, Витебск (деканат Витебск-Велиж-Сураж), Гомель (Белицкий деканат), Дрисса, Копысь, Лепель, Могилёв, Мстиславль, Орша, Полоцк, Рогачёв, Речица, Сенно, Чаусы (деканат Чаусы-Чериков).

 

Белицкий (Гомельский) деканат в 1803 г. насчитывал четыре прихода: Гомельский, Нежинский, Люшевский и Гроссвердерский. Вскоре Люшевский приход был передан на некоторое время другому, вероятно, Быховскому деканату.

 

В середине ХVIII-начале XIX в. преобладающую часть католиков на Гомельщине составляла мелкая шляхта. Другой крупной группой были крестьяне-католики, основная часть которых жила компактно в селах Рудня-Нисимковичская, Рудня-Дудицкая, Рудня-Бартоломеевская и некоторых других.

 

Земян (крупных землевладельцев) насчитывался лишь небольшой процент от всех католиков Гомельщины, но они обладали значительной частью земли.

 

Гораздо больше было мелкой шляхты, которая владела средними и небольшими имениями и фольварками.

 

Фольварки - это небольшие усадьбы, которые фигурируют в документах с XVI в. и являются порождением волочной реформы.

 

Часто в фольварках жили управляющие или арендаторы больших поместий. Фольварки располагались неподалеку от деревни или большого имения, и часто имели то же название.

 

Почти сразу после разделов Речи Посполитой объектом пристального внимания российских властей стала многочисленная мелкая шляхта. Причиной этого было ее огромное количество с точки зрения российских чиновников.

 

В целом же, для шляхетского католического ( «польского») населения характерным было наличие разного типа поселений. Кроме деревень они проживали также на хуторах, в околицах и застенках. Эти типы поселений сложились в предыдущий период, как место жительства шляхты - околичной, застенковой. В дореволюционное время околицы (от «околоти» - окружать, ограждать) были весьма распространены.

 

До середины XIX в. Белицкий деканат, который с 1853 г. стал называться Гомельским, расширил свои границы как за счет белорусских приходов (бывших иезуитских Чечерского и Радужского приходов), так и за счет украинских. В 1820 г. к деканату был присоединён Радужский приход. В 1850 г. из Быховско-Рогачевского деканата был передан Чечерский приход. В 1854 г. деканат насчитывал восемь приходов: четыре белорусские и четыре украинские.

 

Гомельском деканом в это время был администратор Чечерского костела Николай Гиртович, который руководил деканатом из Чечерска.

 

На протяжении пятидесяти лет после включения восточной Беларуси в состав Российской империи, с 1772 г. примерно по 1820 г., царская политика по отношению к Католической Церкви была направлена на выработку её правового положения в империи в соответствии с российским законодательством. Положение Католической Церкви в восточной Гомельщине в этот период по сравнению с временами ВКЛ и Речи Посполитой не ухудшилось. Наоборот, именно в эти времена были построены каменные костёлы в Чечерске, Гомеле, Радуге. В этот же период было построено и большинство часовен Белицкого деканата. Отношение к Католической Церкви начало меняться с того времени, когда в 1815 г. иезуитов выслали из Москвы и Петербурга, а в 1820 г. - со всей Российской империи. В 1820 г. на Гомельщине были закрыты иезуитские монастыри в Чечерске и Радуге.

 

С 1825 г. до 1830 г. Католическая Церковь в восточной Беларуси (и Российской империи в целом) сохраняла свой прежний правовой статус и территориальную структуру. Но с началом царствования Николая I, который только в Православной Церкви видел идеологический фундамент царизма, в деятельности Католической Церкви появились значительные ограничения. Дальнейшее ухудшение ситуации произошло после подавления восстания 1831 г. Так, в Чечерском приходе были изъяты и переданы Православной Церкви часовни в околицах Вороновщина, Шепотовичы и Малыничы.

 

Но особенно тяжелые времена наступили для Католической Церкви и верующих после восстания 1863-1864 гг. Главной целью царской политики после подавления восстания была полная ликвидация влияния на жизнь края со стороны католических и польских кругов, полная русификация Беларуси. Врагом номер один правительство считало католическую шляхту. Против шляхты был направлен ряд ограничительных законов. Были запрещены дворянские собрания. 10 декабря 1865 г. был принят закон, который запрещал лицам польского происхождения приобретать землю в белорусских губерниях. Также объектом правительственного давления стала Католическая Церковь. Началось закрытие монастырей и костёлов. Католические священники находились под пристальным наблюдением со стороны местных властей. Их регулярно привлекали к ответственности за нарушение многочисленных запретов процедуры богослужения, за самовольный ремонт костёлов и критические замечания в адрес Православной Церкви. В 1864 г. гомельского декана, который одновременно был администратором Чечерского костёла, Николая Гиртовича, как неблагонадёжного в политическом отношении, выслали из Чечерска на постоянное жительство под бдительный полицейский надзор в Томскую губернию, где он и умер в 1872 г. В том же 1864 г. викарный ксёндз Радужского костёла Феликс Грахольский был выслан властями в Новгородскую губернию, поскольку он «в разговорах неоднократно выражал крайнее свое неудовольствие к правительству и выражал надежду на успех поляков в деле их восстания».

 

При этом надо отметить, что значительная часть шляхты Гомельщины не поддержала восстания и всячески выражала свою лояльность царской власти.

 

Среди этой категории отметились уездный исправник Федор Викентьевич Вержбицкий, помощник исправника майор Александр Викентьевич Кухарский, коллежский асессор Онуфрий Осипович Гатовский, пристав 2-го ранга Василий Иванович Сакович, коллежский асессор, пристав 3-го ранга Никодим Викентьевич Вирпша, секретарь полицейского управления, титулярный советник Викентий Фомич Харкевич, губернский секретарь Илья Гаврилович Окушко, дворянин Фома Осипович Кублицкий, дворянин Владимир Казимирович Пиантровский, губернский секретарь Иван Петрович Малиновский, коллежские секретари Константин Викентьевич Лабунский и Фома Никифорович Верёвкин.

 

Помещик Александр Болеславович Станевич внес пожертвования на финансирование конной полусотни ратников, которую создали для борьбы с повстанцами гомельские староверы.

 

Одним из командиров крестьянского караула, который был создан для борьбы с повстанцами, был коллежский секретарь Иван Герард, а крестьянскими отрядами ополченцев против повстанцев командовали выше упомянутый отставной ротмистр Вержбицкий и помещик Бетулинский.

 

Но такое лояльное отношение к властям части католической шляхты не спасло католиков Гомельщины от репрессий, и в связи с событиями 1863-1864 гг. наблюдалось быстрое снижение числа горожан-католиков, которое длилось до середины 1870-х гг. Только с 1880-х гг. в Гомеле, как и в других городах Могилевской губернии, прослеживается быстрый рост католического населения. Изменения в динамике численности католиков во всех городах губернии находились в значительной степени под влиянием политического фактора в связи с курсом на проведение исключительных мер в отношении католического (польского) элемента в Северо-Западном крае после восстания 1863-1864 гг. В это время осуществлялась замена местных кадров в государственных и учебных заведениях на выходцев из центральных губерний России. Это в значительной степени и отразилось на количестве католиков в структуре городского населения.

 

В 1866 г. был ликвидирован Радужский католический приход. Здание Радужского костёла Успения было передано Православной Церкви, а большая часть прихода присоединена к Чечерскому.

 

Циркуляром виленского генерал-губернатора М.Муравьева от 1 января 1864 г. запрещалось употреблять в официальной переписке и пользоваться в общественных местах польским языком. Последствия этого запрета прослеживаются по архивным документам. Если еще в 40-х гг. XIX в. церковная переписка велась преимущественно по-польски, то начиная с 60-х гг. только на русском языке.

 

29 июня 1864 г. М.Муравьевым был подписан циркуляр об ограничении постройки новых или восстановления старых римо-католических костёлов, часовен и алтарей, которое оставалось правомочным и после выделения в 1869 г. Могилевской губернии из Виленского генерал-губернаторства. После подписания этого циркуляра на любой ремонт костёла или часовни, даже мелкий, нужно было получить разрешение властей.

 

Циркуляром от 19 и 23 января 1865 г. запрещалось назначение ксендзов на духовные должности и преподователями Закона Божия без согласия губернатора. Указом императора от 8 октября 1865 г. было определено русскоязычное изучение католического Катехизиса в белорусско-литовских губерниях.

 

Циркуляры от 8 июля 1864 г. и 19 сентября 1867 г. предусматривали обязательное разрешение администрации на установку придорожных крестов.

 

Часть католиков была насильственно переведена в православие. Так, за период с 1863 г. по 15 июля 1866 г. в Могилёвской губернии было переведено в православие 983 человека. Некоторые католики перешли в православие добровольно, чтобы избежать давления и репрессий со стороны властей.

 

По подсчетам В. Яновской (Григорьевой), количество католиков в Могилёвской губернии за период от начала 1860-х гг. до 1897 г. уменьшилось с 4,66% до 2,9%.

 

С конца 1860-х гг. происходили определенные перемены в сфере антицерковных мероприятий. Власти, не отменяя ограничительных циркуляров, начали высказывать определенное уважение к католической конфессии и стали гораздо меньше использовать репрессивные средства.

 

К началу 80-х гг. XIX в. Гомельский деканат насчитывал пять приходов, двадцать часовен и 5830 католиков. В Гомельском приходе в это время был один костёл, девять часовен и 2223 верующих.

 

В 1882 г. из Рогачёвско-Быховского деканата в Гомельский был передан Антушевский приход.

 

Опубликованый 17 апреля 1905 г. указ о веротерпимости наконец принес религиозным меньшинствам империи (и католикам в том числе) относительную долгожданную свободу вероисповеданий. Согласно указу переход из православия в другие вероисповедания больше не преследовался по закону. Указ стал поводом для возобновления относительно нормальной деятельности Католической Церкви, хотя трудности и препятствия оставались и впредь. В период с 1905 г. по 1909 г. в Российской империи только по официальным данным 233 000 человек перешли в католичество. Точно неизвестно, сколько человек на территории Гомельского деканата стали католиками, но несомненно, что переход в католичество на Гомельщине имел место. Так, Я. Жискар на страницах книги «Nasze koscioły. Archidjecezja mohylewska» приводит сведения о переходе (или, точнее, возврату) в католичество значительного числа семей околицы Любавин в Люшевском приходе.

 

В 1914 г. вспыхнула Первая мировая война, которая в значительной степени повлияла на общественное положение жителей Гомеля и всей Могилёвской губернии, в том числе и на положение католиков. Для католической общественности Гомеля (и в целом Могилёвщины) определенным переломом было не столько само начало Первой мировой войны, сколько прибытие на эти земли осенью 1915 г. тысяч польских эмигрантов, выселенных из занятых немецкими войсками территорий Королевства Польского и западной Беларуси. В Могилёвской губернии насчитывалось около 146 тыс. беженцев, из них около 75 тыс. находились под опекой польских организаций помощи. С прибытием беженцев возникла необходимость помощи этим людям. Для организации такой помощи были учреждены комитеты, которые создали бюро трудоустройства и дешевые столовые. В Гомеле более всего помогали беженцами местные дворяне Феликс и Кароль Фащи.

 

Католическое (преимущественно польское) населения Гомеля во время Первой мировой войны за короткий срок увеличилось из обычных 1700-1800 человек примерно до 4700 человек (1916-1917 гг.).

 

Прибытие польских беженцев укрепила католическое сообщество Гомеля. Но беженцы в своем большинстве были носителями польского национального самосознания и уже одним своим присутствием здесь как бы призывали католиков к проявлению польского патриотизма. Большое количество беженцев не до конца понимало специфику национальных и политических отношений и пыталось переложить на белорусский почву опыт Королевства Польского.

 

Таким образом, Первая мировая война вместе с временным усилением польскости (а также и католичества) на Гомельщине, связанным с прибытием польских беженцев, в конечном итоге стала и причиной ослабления этого католичества.

 

Февральская революция 1917 г. вызвала демократизацию всех сфер жизни общества, в том числе в религиозной сфере. Была провозглашена свобода вероисповедания, и таким образом юридически было отменено доминирование Православной Церкви. Католики Беларуси наконец получили возможность открыто бороться за свои права. В марте 1917 г. был создан Белорусский национальный комитет из представителей белорусских организаций и партий, в которые вошли и белорусские католические священники. 25 апреля 1917 г. могилёвскому архиепископу был вручен мемориал, где предлагалось ввести в Могилёвской духовной католической семинарии, которая находилась в Петрограде, лекции по белорусскому языку и литературе и истории Беларуси. Также предлагалось рекомендовать духовенству обращаться к верующим по-белорусски, передать католикам костёлы, изъятые ранее, в которых планировалось вести белорусскую культурную работу, инициировать печать религиозной литературы и периодических изданий по-белорусски. Это, разумеется, не могло понравиться польской общественности Гомеля.

 

Период затишья между Февральской революцией и Октябрьским переворотом 1917 г., который длился несколько месяцев, стал единственным временем для свободного существования Католической Церкви в России (и в восточной Беларуси в частности).

 

В это время гомельский декан Ячейка о положении на Гомельщине и о католиках Гомельщины писал следующее: «Крестьяне жаждут улучшения быта. К помещикам отношение в определенном смысле негативное. К евреям еще худшее. Те, кто считается поляками, пользуются разговорным белорусским языком. В некоторых местностях в этом белорусском языке больше русских выражений. Жаждут учиться по-польски. С людьми других национальностей местные люди (католики) живут в согласии. Организации ЦКО способствуют, а ПТПО поддерживают, беря в их работе активное участие. Подобно же относятся к другим организациям. Хотят иметь свои национально-католические школы. А если останутся государственные школы в том же состоянии, в котором они находятся сегодня, то желают преподавания для себя на родном языке (здесь имеется в виду польский язык, - В.В.) религии, также языка, родной истории и географии. Гомельский гарнизон доволен своими капеланами, но пришлось слышать нарекания на редкие приезды военных капеланов ».

 

А вот что писал А. Ячейка о задачах католического клера и приходского актива: «Через издания и брошюры нужно прививать религиозно-нравственное просвещение, нужно устраивать материальные дела, основывать демократически-христианские союзы и другие организации, которые касаются польского люда в деревнях, посёлках и городах с центральной организацией в приходе. Нужно основывать страховое общество, создавать Третейские суды, надо стоять на католической платформе, поддерживать свое, способствовать другим, избегать национального шовинизма. Нужно закладывать новые и расширять существующие чисто католическое и научные библиотеки. Поощрять с амвона к чтению хороших книг, журналов, выявлять плохие. Где нет школ - создавать приходские. Существующие земские или народные реформировать в духе, дружелюбном к католичеству. Давать возможность заработка, основывать дома работы, приюты для нищих  и т.д. основывать католические дома, или благотворительные общества. Организовывать на месте католические союзы. Голосовать за приверженные Католической Церкви партии. Назначать в большом количестве военных капеланов». Однако эти задачи и цели в большинстве так и остались невыполненными.

 

 

Рождество в Гомельском костеле

http://www.gomel.catholic.by

 

В первые годы советской власти положение Католической Церкви значительно ухудшилось. Формальной причиной для начала гонений на религию вообще и особенно на христианство стал декрет от 23 января 1918 г. «Об отделении Церкви от государства». В августе 1918 г. была издана инструкция, которая лишала религиозные организации юридических прав и имущества. Декреты от 26 декабря 1921 г. и 3 января 1922 г. вводили цензуру проповеди и запрет на религиозное обучение детей до 14 лет. Власть инициировала создание атеистических организаций.

 

О тяжелом положении Церкви на Гомельщине в первые годы советской власти можно узнать из архивных документов. Одним из таких документов является переписка гомельского священника Щенха с епископом Цепляком и вице-канцлером Ивановым. 14 января 1921 г. Щенх писал епископу Цепляку, что «в Гомельском деканате работы много и она только прибавляется». Он просил епископа прислать священника для Хойников, Острогляд и Речицы, где уже несколько месяцев, от самого отступления польского войска, их не было. Не было священников и в Мозыре и Калинковичах. Были арестованы в это время могилёвский декан Белоголовый и ксёндз Антоний Ермалович. Поэтому Щенх просил прислать священника в эти местности. «А тем временем, - писал Щенх, - он послал на неделю или две Чечерского священника Альбина Шатилло для объезда Хойникского, Остроглядского и Речицкого приходов, которые оставались без духовной опеки». Также Щенх выражал надежду, что ему пришлют в Гомель ксендза на помощь.

 

Вице-канцлер Доминик Иванов, который долгое время работал в Гомеле преподователем Закона Божия, ответил Щенху, что священников для упомянутых приходов Минской епархии нет, ведь там работают только три священника, и епископ поручает ксендзу Мустейкису из Антушей и ксендзу Лупиновичу из Жлобина, чтобы они, по возможности, договорившись между собой, обслуживали приходы в Игуменском и Бобруйском деканатах. Далее Иванов писал, что делегирование ксендза Шатилло для объезда Хойницкого, Остроглядского и Речицкого приходов было очень желательным и может использоваться и в будущем, и если условия не изменятся, то пусть священник Шатилло некоторое время объезжает те пункты. Также надо в этом же направлении толкать ксендзов Мустейкиса и Лупиновича, чтобы и они занимались этим делом и несли религиозную помощь католикам, оставшимся без попечения. Прислать второго священника в Гомель для помощи Щенху невозможно.

 

С принятием постановления ВЦИК от 16 февраля 1922 г., которое декларировало принудительную сдачу «всех ценных вещей из золота, серебра и камней, изъятие которых не может существенно затронуть интересы самого культа» начался отсчет масштабной Всероссийской кампании по изъятию церковных ценностей.

 

На заседании Политбюро Гомельского губкома РКП (б) 12 апреля 1922 г. был поставлен вопрос о необходимости приступить к агитационной работе среди польского (католического) населения по изъятию литургических предметов из костёла в пользу голодающих Поволжья. В результате было принято решение провести ряд митингов и собраний гомельских поляков (католиков) по вопросу об изъятии из местного костёла литургических вещей. Также было решено конфисковать литургические вещи из всех костёлов Гомельской губернии. В связи с сопротивлением изъятию был арестован и.о. гомельского священника ксёндз Леон Буйновский и наиболее активные гомельские прихожане.

 

В 1923 г. Гомельский деканат насчитывал восемь приходов и шесть священников. Примерно с 1923 г. антирелигиозная пропаганда на несколько лет немного ослабла. Объясняется это не сменой властями отношения к религии, а неэффективностью антирелигиозной пропаганды. На местном уровне не было подготовленных кадров, которые могли бы профессионально вести антирелигиозной работу. Даже в 1928 г. ситуация не изменилась. Об этом говорит протокол № 1 совещания актива поляков - членов и кандидатов в члены КП(б)Б, в котором отмечается, что борьба с религией «в Гомеле и Речице совсем не проводилась, считая это ... недопустимым, при наличии управленческих клерикальных организаций в этих городах ».

 

В 1925-1926 гг. в Гомельском деканате было семь приходов, работали четыре ксендза: К. Андрекус - гомельский декан и администратор Гомельского прихода, К.Мустейкис - администратор Антушевского прихода, Б. Волынец - филиалист Люшевского прихода, администратор Чечерского прихода и П.Барановский - администратор Нежинского прихода. Собственно на белорусской территории находились четыре костела и 19 часовен деканата.

 

В конце 1920-х гг. политика советского государства кардинально меняется. В связи с постановлением ВЦИК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. начинается «развернутое наступление социализма» на религию. Усиливается антирелигиозная пропаганда, начинается закрытие храмов и репрессии против духовенства. За короткий период практически все костёлы и часовни были закрыты. В 1930 г. в восточной Гомельщине действовали только Гомельский костёл и часовня в Рудне-Столбунской, которая также вскоре была закрыта. До 1937 г. все католические священники на территории Гомельского деканата были арестованы, а Гомельский костёл закрыт. Большая часть арестованных священников была расстреляна.

 

Чтобы парализовать работу религиозных структур, советской власти нужно было предложить национально-религиозным меньшинствам нечто взамен, хотя бы и некий эрзац. Поэтому еще в 1919 г. при Гомельском губкоме РКП(б) была создана польская секция. В губернии действовали польские школы (начало польским советским школам было положено постановлением Народного комиссариата просвещения от 31 октября 1918 г. «О школах национальных меньшинств»). Работа этих школ проходила сложно из-за некомпактного проживания католического «польского» населения.

 

Следует отметить, что влияние Католической Церкви на католическое деревенское общество Гомельщины в начале ХХ в. был в целом сильнее, чем влияние Православной Церкви на православное общество. Возможно, в этом причина популярности среди белорусского православного крестьянства социалистических идей и довольно массовой поддержки им коммунистического движения. А вот деревенское католическое население Гомельщины имело сильную прививку от коммунистических идей. Чтобы не быть голословным, стоит привести такой факт: в 1927 г. году на весь Гомельский округ приходился лишь один член и два кандидата в партию из крестьян-поляков.

 

Конституция БССР 1927 г. законодательно закрепила политику по созданию в местностях с компактным большинством населения определенной национальности национальных советов. Такая политика проводилась с 1924 г. Национальные советы являлись органами власти, которые вместе с выполнением универсальных общесоветских функций должны были обеспечивать хозяйственное и культурное развитие национальных меньшинств.

 

На 1929 г. католическое население Гомельского деканата проживало в основном в городах Гомеле и Добруше и в сельских католических ( «польских») населенных пунктах.

 

На территории Гомельского деканата, где католичество было практически уничтожено в конце 1930-х гг., кроме Гомеля в послевоенный период нелегально действовали только три немногочисленные группы католиков: две группы в деревне Рудня-Столбунская Ветковского района и одна в Светиловичском районе (район упразднен в 1957 г.). Локализация светиловичской группы неизвестна, возможно, группа действовала в деревне Рудня-Шлягина, где католическая традиция продолжалась до самого отселения деревни в конце 1980-х гг.

 

1940-е и 1960-е гг. характеризуются административным давлением на Римско-Католическую Церковь в Беларуси в целом и восточной Беларуси в частности. Несмотря на усилия верующих восточных областей добиться регистрации приходов и открытия часовен и костёлов, властями это не было разрешено. При этом нельзя сказать, что в отказе в регистрации виновны только центральные власти СССР. В 1955 г. председатель Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР И.Полянский направил в ЦК КПСС письмо о необходимости расширения числа костёлов в Беларуси. Его в этом поддержал уполномоченный Совета по делам религиозных культов при Совете Министров БССР К.Уласевич. Перед партийными органами республики был поставлен вопрос о целесообразности открытия костёлов в Гомельской, Витебской и Минской областях - там, где они были закрыты 30 лет назад, восстановлении в Минске католического центра с епископом. Но республиканские партийные органы проигнорировали эту инициативу.

 

В первой половине 1959 г. католики Гомеля подали заявление об открытии в городе костёла. Власти этого не разрешили. Таким образом, многое зависело от решений местной власти и её отношения к Католической Церкви. При этом властями регистрировались деноминации протестантских направлений. Разрешалась катехизаторская деятельность Православной Церкви, которая, правда, была ограничена стенами храма. Поэтому можно предположить, что наличие на сегодняшний день значительного числа протестантских и неопратестантских группировок и более прочные позиции Православной Церкви по сравнению с Католической Церковью в восточной Беларуси обусловлены не в последнюю очередь и административным воздействием на конфессии региона в послевоенное время.

 

В конце 80-х гг. ХХ ст. возрождение католичества в восточной Беларуси все же произошло. На белорусской территории бывшего Гомельского деканата вновь возникли Гомельский и Жлобинский приходы. Оживилась религиозная жизнь в католической деревне Рудня-Столбунская на Ветковщине.

 

 

Кардынал Казімір Свёнтак у Гомелі

http://www.gomel.catholic.by/

 

8 сентября 2007 г. в Гомельском костёле во время торжественного богослужения в честь Рождества Пресвятой Девы Марии было произнесено решение апостольского администратора Пинской епархии кардинала Казимира Свёнтка о создании (вернее - возобновлении) Гомельского деканата. Гомельским деканом был назначен настоятель Гомельского костёла ксёндз Славомир Лясковский. В новый Гомельский деканат вошли католические приходы Гомеля, Жлобина, Рогачёва, Речицы и Светлогорска.

 

Таким образом, история Гомельского деканата продолжается.

 

 

 

Перевод: Валентина Заборовская

 

Иллюстрации: http://www.gomel.catholic.by/

 

Размещено с разрешения автора.