«Страсти в урочище Липки».

 

Гулевичи «Калинковичские».

 

Национальный исторический архив Беларуси. Фонд 120, опись 1, дело 738.

 

Проезжая летним погожим деньком по окружной дороге от деревни Гулевичи калинковичского района в сторону Мозыря, поневоле залюбуешься

открывающимся справа красочным полесским пейзажем. Зеленые поля и небольшие красивые рощи так и просятся на полотно пейзажиста.

От всего здесь веет тишиной и спокойствием. Единственным, пожалуй, свидетельством кипевших здесь в середине позапрошлого века страстей, является

хранящаяся в Национальном историческом архиве РБ, фонд 120, опись 1, дело 738, пожелтевшая от времени папка.

 

В ней полтора десятка исписанных гусиными перьями листков с заглавием: “Дело о командировании мозырского уездного землемера Глушкова для                          

решения вопроса о захвате сенокосной земли крестьянами деревни Гулевичи в урочище Липки Мозырского уезда“.

 

Перенесемся мысленно на 135 лет назад. Уездный городок Мозырь насчитывал тогда 498 домов и 3800 жителей.

Три четверти из них составляли мещане – мелкие торговцы, ремесленники, извозчики, разнорабочие на городской пристани и люди без определенных

занятий, живущие, в основном, с огородов, державшие коров и скот помельче. По обоим берегам Припяти лежали городские сенокосы и выгоны,

соприкасаясь в урочище Липки с землями деревни Гулевичи. А как известно, между соседями всякое бывает.

 

В 1867 году сюда прибыли посланные минской губернской люстрационной комиссией землемеры, проводившие после отмены крепостного права отвод земель

для бывших казенных крестьян. Тут гулевичские мужики и смекнули: “люстраторы“ тоже люди живые, могут при межевании маленько и ошибиться, в их,

гулевцев, пользу. Скинулись по пятаку да гривеннику, а нет денег – тащи гуся и первак, сгодится. И стала часть мозырских сенокосов гулевичевскими.

 

Миновала зима, начали наливаться сочной травой луга и как-то поутру самый работящий мозырянин отправился за первым укосом. Переплыв на лодке

Припять и продравшись сквозь прибрежный кустарник он добрался до урочища и опешил: лужки были аккуратно скошены, а мужики - гулевцы, подпирая

спинами новые межевые столбы, курили цыгарки, да посмеивались.

 

Новость молнией облетела Мозырь и зеркало реки покрылось тучей всяких плавсредств: владельцы сенокосов, вооружившись подвернувшимся под руку

дрекольем, бешено гребли к левому берегу. История умалчивает о количестве выбитых зубов и сломанных ребер, но в материалах дела зафиксированно,

что - “мещане города Мозыря выбросили и сожгли межевые знаки, поставленные в прошлом году по распоряжению производителя работ Болгарского

межевщиком Ведениным на границе, долженствующей, по утвержденным министерством государственных имуществ люстрационным инвентарем, отделять

сенокосные болота деревни от таких же болот города Мозыря”.

 

Мозырская городская дума 30 апреля 1868 года донесла в Минское губернское правление: ”…землемеры сделали захват городской сенокосной земли

урочище Липках, лежащем при границах земель деревни Гулевичи, больше двух десятин, и поставили в городских дачах столбы, в действительности чего

Дума и убедилась”. И далее городская дума просит: “отдать распоряжение об отделении городу его собственности, неправильно и самовольно землемерами

означенной комиссии присоединенной к казенной земле”.

 

9 июля Минское губернское правление затребовало по этому случаю объяснений от руководства губернской люстрационной комиссии. Но кому же охота

признавать, что в его ведомстве засели лихоимцы и взяточники? И 19 июля глава комиссии уведомляет правление: “При  обходе в 1867 году границ оной

местности, мещане города Мозыря, несмотря на вызов межевщика Веденина, не присутствовали. Граница, нарушенная ныне мещанами, есть в то же время

граница Речицкого уезда от Мозырского и наружная граница казенной Каленковичской дачи и казенного имения Автюцевичи, которая в 1867 году была

обойдена и признана совершенно бесспорною. И так как мещане города Мозыря позволили себе самовольно уничтожить поставленные в прошлом году

межевые знаки и нарушили границы, следует подвергнуть виновных в уничтожении казенных знаков законной ответственности”.

 

Этим сильным ответным ходом мозыряне из участников рядовой сенокосной разборки разом превращались в опасных государственных преступников, по которым каторга плачет. Над урочищем Липки явственно повеяло сибирской прохладой…

 

Теперь пришла очередь скидываться по рублю уже владельцам мозырских сенокосов. Надо полагать и городская дума повлияла на нужных людей.

 

15 февраля 1869 года Минское губернское правление предписало губернскому землемеру произвести повторную разметку спорного участка с привлечением

представителей конфликтующих сторон. Прежний производитель работ Болгарский от межевания был отстранен, дело было поручено мозырскому уездному

землемеру Глушкову. Результаты своей деятельности он изложил в рапорте от 27 июня Минскому уездному землемеру, в котором действия межевщика были

признаны неверными. На документе есть и резолюция губернского землемера Ашуркова: ”как видно из чертежа и акта… межевщик люстрационной комиссии

Веденин проводил границу без вызова депутатов от городской Думы и провел границу, отрезав городского сенокосного болота 2 десятины 1784 сажени,

а потому эти действия признаны неправильными”. Тут же приложен и произведенный со всей канцелярской точностью расчет стоимости материалов,

израсходованных при расследовании и подлежащий взысканию с виновного. А именно: планной бумаги – Ѕ ватмана, бумаги писчей – 7 десятков листов,

красок плитками – 1/8 синей и 1/8 голубой, китайской туши – 1/10, карандашей штук –1/4.

 

Есть в деле и предписание Мозырскому уездному полицейскому правлению - “немедленно произвести дознание насчет уничтожения межевых знаков для подтверждения  виновных в том законной ответственности”.

 

Судьба бедолаг, попавших в полицейские жернова, нам неизвестна, но надо полагать, пришлось им несладко. А последняя точка в этом, нашумевшем

некогда деле, была поставлена 31 августа 1870 года окончательным решением минского губернского правления о принадлежности городу Мозырю

сенокосов в урочище Липки. 

 

 

В. А. Лякин.